До последнего вздоха – Христос!

– Отец Вячеслав, люди, которых Вы окормляете, приходят не с духовными проблемами, а с житейскими. Часто они оказываются на дне жизни по собственной вине и от Церкви далеки. С чего начинается ваше общение?

– Прежде всего человека надо накормить и одеть. Потом, если он захочет, можно поговорить и о Боге. Причина несчастий этих людей чаще всего в том, что они отдались какой-то страсти, она ими овладела, лишила здоровья, семьи, от них все отказались. В итоге некоторые из них попадают в общину «Шаг к жизни», к Артуру Александровичу Федорову.

Раньше, когда этой общины не было, часто, особенно зимой, бездомные приходили вечером в храм погреться. Подойдет кто-то из прихожан и с жалостью сообщает, что несчастному человеку некуда идти. Мы все разойдемся по теплым домам, а куда он пойдет? Предлагаю: «Заберите его домой, накормите, дайте кров. Это будет по-христиански». В ответ – тишина. Кто решится взять такого человека на ночлег?

Теперь у нас есть жилье для бездомных, где эти люди спасаются, и Церковь помогает им в этом. Они живут общиной, сами зарабатывают себе на жизнь, трудятся в основном на территориях храмов, в снежные зимы их помощь особенно необходима. Двери общины открыты для всех, но ее обитатели должны подчиниться общим для всех правилам и обязательно трудиться. А Церковь их окормляет. Здесь они слышат слово Божие, молятся, читают акафисты, общаются со священником.

– А если человеку это не нужно?

– Насильно никого не крестим, хотя в основном к нам попадают уже крещеные люди. Не секрет, что большинство бездомных оказались никому не нужными из-за пристрастия к спиртному или наркотикам. Им и раньше говорили: «Ты несчастный, потому что пьешь, ты сам виноват в своих бедах». Человек уже прошел десятки кодировок, знахарей, где он только не был, чего только не пробовал – ничего не помогает.

А мы ему говорим: «Вспомни, что ты христианин, есть Бог, для него нет ничего невозможного. Но нужно твое решение: либо страсть тебя сделает вечным рабом, либо встанешь на путь спасения со Христом. Некоторые (очень немногие) начинают ходить в храм, молятся, читают Священное Писание, целиком прочитывают Библию. Я с ними провожу беседы, кто-то вслушивается и задумывается. Люди начинают исповедоваться, причащаться, и уже Христос в них действует, они уже со Христом. Человек преображается – разве это не чудо?

– Исповеди людей, которые прошли огонь и воду и многое повидали, наверное, не такие, как у нас – отчеты о проделанных грехах?

– Подойти к аналою и честно, без утайки открыть Богу все свои грехи – это поступок, требующий огромного усилия воли. Их исповеди очень искренние и откровенные, они плачут о своих грехах. Наболело! Господь ради таких людей и пришел на землю, Его благодать они чувствуют после покаяния, поэтому и плачут, и радуются.

Конечно, такие перемены происходят не со всеми и не сразу. Кого-то по-прежнему тянет улица, и человек уходит. Но запоминаешь тех, с кем происходят удивительные перемены. Меня потрясла судьба одного из наших подопечных, звали его Владимир. 22 года он провел в тюрьме, приобрел кучу болезней, включая ВИЧ-инфекцию. Весь изломанный, все повидавший и все потерявший.

О Боге он знал, в тюрьме невозможно не знать о Боге, имя Божие произносится там с уважением. Даже тюремные выражения – «за базар ответишь», «следи за языком» – это отсылка к евангельскому: «За каждое слово дадите ответ».

Владимир принял слово Божие, искренне каялся, причащался. И вот последняя наша встреча. Я, как обычно, проводил в общине беседу, он внимательно слушал. По прошествии времени исповедался и причастился. Обнимает меня, и я понимаю, что-то важное хочет сказать. Говорю ему: «Володя, все у тебя будет хорошо, ты на правильном пути, я рад за тебя». А он в ответ: «Одного боюсь, отец Вячеслав, чтобы не уподобиться жене Лотовой».

– Вот это да!

– Я так же подумал. Он много читал, изучал Священное Писание и очень боялся повернуть в ту сторону, где грязь и тяжелые воспоминания. Мы больше не виделись, скоро он отошел ко Господу, и я верю, что с чистой душой.

Господь каждому дает шанс вернуться на путь истинный. Все от тебя отвернутся, все предадут: и жена, и дети, и родители – один Христос с тобой. До последнего вздоха – Христос! Никто не хочет терпеть рядом с собой опустившегося человека, а Бог терпит.

Однажды я возвращался холодным осенним вечером со службы в свою келью. Смотрю, на территории храма стоит человек в драной фуфайке, по всему видно – у него беда. Спрашиваю: «Что случилось?» А он еле говорит: «Батюшка, мне бы чуть-чуть поспать». Спрашиваю: «Пойдешь в нашу общину?» Отвечает: «Мне хоть куда-нибудь, я воду пью из лужи».

Разговорились, оказалось, человек долго был в рабстве, когда здоровье потерял, его просто вывезли и бросили у дороги. Хорошо не убили. Артур Александрович отвез его в общину. Через два дня прихожу, смотрю, а наш найденыш чистый, опрятный сидит за столом, обедает, перед ним тарелка с кашей и котлетой. Увидел меня, обрадовался: «Батюшка, да я в рай попал!»

Его история – целый роман. Воевал, прошел горячие точки, был ранен, контужен. А на войне чем зачастую глушат боль? Стаканом. Пристрастился к выпивке, так и в рабство попал.

Он казах, но крещеный, христианин. Начал ходить на службу, в таинствах участвовать. Наши прихожане, особенно бабушки, окружили его такой заботой, такой любовью, он оттаял, почувствовал себя в семье. Стали восстанавливать его документы. Оказалось, все годы, которые он провел в рабстве, ему начислялась военная пенсия, и накопилась приличная сумма. Подключили военкомат – и здесь приятная неожиданность: мужчина-то герой! Его ждала боевая награда.

Такие радостные перемены наступили в его жизни – разве это не Христос действовал? Жизнь его стала налаживаться, он уже был не один, встретил женщину. Но здоровье было сильно подорвано, сначала лечили в Саратове в военном госпитале, потом перевели в Ростов, предстояла сложная операция. Мы все время перезванивались, но потом телефон замолчал. Что с ним – не знаю. Возможно, наш Валерий уже упокоился.

Эти слова отец Вячеслав написал на обложке простой школьной тетради, в которой, по его просьбе, прихожанка Троицкого храма Людмила Школа вела запись «с передовой». Она, медицинская сестра реанимационного отделения городской больницы, писала о том, как боролись врачи и медсестры в «красной зоне» за жизнь покровчан во время пандемии. Сейчас эти полные тревоги дни и ночи стали забываться, но записи Людмилы останутся как свидетельство самоотверженного труда медиков. И не только.

– Человек перед смертью не лицемерит, и по тому, как он уходит из жизни, понятно, как он жил. Одни паниковали, другие впадали в депрессию, но были и такие, кто перед смертью молился, читал Псалтирь, подбадривал остальных. Меня особенно поразил один небольшой эпизод, записанный Людмилой.

«В одной палате, которую мы готовили для ковидного отделения, нашлась маленькая иконка Божией Матери “Казанская”. Я обрадовалась, сами мы не приносили иконки, нам заведующая не разрешала, а эту я решила прикрепить у нас на сестринском посту. Будь что будет, пусть даже отругают. И вдруг молоденькая медсестра, мусульманка, бежит за мной и все приговаривает: “Вы же ее не выбросите? Не выбросите?” Я прикрепила ее, другие сестры сказали: “Как будто светлее стало”. И действительно, стало светлее, наверное, люди поменялись. Теперь на нашем посту много икон, и в палатах они появились. И врачи, и больные поняли, что здесь, как на войне, Бог необходим».

– Отец Вячеслав, хотелось бы завершить нашу беседу какой-то особенной историей. Знаю, у Вас их много.

– Меня пригласили в больницу пособоровать женщину, которой предстояла тяжелая операция. Захожу в палату, на тумбочке раскладываю все, что мне необходимо для совершения таинства. В это время из операционной привезли больную, она лежит без сознания, под капельницей. В ее сторону даже смотреть было тревожно, дышит тяжело, через раз.

Начал читать молитвы, вижу, другие женщины тоже хотят пособороваться. Дочитал молитвы, помазал одну за другой, завершаю таинство и начинаю собирать свой чемоданчик. И говорю с сожалением: «Не знаю, кто эта женщина, которая без сознания, может, она иноверка, а хотелось бы, чтобы и ей Господь подал милости Своей». И вдруг в полной тишине слышу за спиной слабый шепот: «Я – христианка, меня зовут Анна, помажьте меня, пожалуйста, тоже».

Совершив помазание, я вышел из больницы в прекрасном радостном настроении. Отказался от машины, иду пешком и думаю: «Вот оно, действие Духа Святого! Господи, как Ты всех нас любишь, как хорошо быть с Тобой!» А та больная, к которой меня пригласили, обошлась небольшой операцией, пока у нее все хорошо.

  «Православное Заволжье»